Теодор Курентзис и musicAeterna: Стравинский
Дата: 6 апреля 2023 — 20:00
Место: Консерватория им. Чайковского
Адрес: Москва, ул. Большая Никитская, 13/6
Возрастное ограничение: 12+
Участники
Мероприятие прошло
Игорь Стравинский (1882 — 1971)
Симфония псалмов для хора и оркестра (1930, вторая редакция 1948)
«Персефона», мелодрама для оратора, солистов, хора, танцоров и оркестра на либретто Андре Жида (1933)
Оркестр и хор musicAeterna
Приглашенные актеры и солисты
Дирижер Теодор Курентзис
Апрельская программа musicAeterna посвящена двум неоклассическим шедеврам Игоря Стравинского, широко известной Симфонии псалмов и редко исполняемой мелодраме «Персефона», в которых композитор обращается к библейским псалмам и одному из древнейших античных мифов.
Симфония псалмов написана к 50-летию Бостонского оркестра. Несмотря на настояния заказчиков, Стравинский отказался от классического симфонического цикла, обратился к текстам трех библейских псалмов и избрал необычный состав, в котором оркестр и хор пребывают в равновесии: «Моя точка зрения на взаимоотношения вокальных и инструментальных частей совпала со взглядами старых мастеров контрапунктической музыки, которые обращались с ними как с равными величинами, не сводя роль хоров к гомофонному пению и функции инструментального ансамбля — к аккомпанементу».
Трехчастное произведение развивает единый метасюжет. Стихи 13-14 Псалма 38 (по католической нумерации) в первой части симфонии — это обращение к Богу: Exaudi orationem meam, Domine («Услышь молитву мою, Господи»). Во второй части, в стихах 2-4 Псалма 39 следует ответ: Expectans expectavi Dominum, et intendit mihi («С терпением уповал я на Господа, и Он внял мне»). Завершает цикл хвалебная песнь, Псалом 150: Laudate Dominum in sanctis Ejus («Хвалите Бога во святых Его»). Стравинский пояснял теснейшую связь своей симфонии со словом, свойственную скорее богослужебной, нежели светской сфере: «Это не симфония, в которую я поместил некие поющиеся псалмы, но, напротив, это именно само пение псалмов, которое я симфонизирую». Одновременно он отрицал любые — и церковные, и светские — прикладные функции сочинения, полагая его служением музыке как таковой. Рассуждая о Симфонии псалмов, Стравинский писал: «Большинство людей любит музыку, надеясь найти в ней такие чувства, как радость, горе, печаль, или образы природы, или фантастику, или, наконец, просто хотят, слушая ее, забыть „прозу жизни“. <...> Они не могут понять, что музыка есть вещь в себе, независимо от того, что она могла бы им внушить».
В «Персефоне» — мелодраме или, согласно автору, «танцевальной пантомиме, соединенной с пением и речами» — музыка, напротив, играет лишь одну из равноправных ролей наряду с декламацией и танцем. Спустя три года после премьеры Симфонии псалмов в центре внимания композитора оказался миф о Персефоне, дочери богини плодородия Деметры, похищенной Аидом и возвращаемой на землю каждую весну. Античный миф, символизирующий смену времен года, лежал в основе Элевсинских мистерий, тайных дохристианских обрядов, проводившихся без перерыва на протяжении двух тысяч лет. Не претендуя на мистериальность в прямом смысле слова, Игорь Стравинский и либреттист Андре Жид создали театральный «обряд» для танцевальной труппы Иды Рубинштейн. На премьере в 1934 году она сама выступала и как танцовщица, и как оратор.
Симфония псалмов для хора и оркестра (1930, вторая редакция 1948)
«Персефона», мелодрама для оратора, солистов, хора, танцоров и оркестра на либретто Андре Жида (1933)
Оркестр и хор musicAeterna
Приглашенные актеры и солисты
Дирижер Теодор Курентзис
Апрельская программа musicAeterna посвящена двум неоклассическим шедеврам Игоря Стравинского, широко известной Симфонии псалмов и редко исполняемой мелодраме «Персефона», в которых композитор обращается к библейским псалмам и одному из древнейших античных мифов.
Симфония псалмов написана к 50-летию Бостонского оркестра. Несмотря на настояния заказчиков, Стравинский отказался от классического симфонического цикла, обратился к текстам трех библейских псалмов и избрал необычный состав, в котором оркестр и хор пребывают в равновесии: «Моя точка зрения на взаимоотношения вокальных и инструментальных частей совпала со взглядами старых мастеров контрапунктической музыки, которые обращались с ними как с равными величинами, не сводя роль хоров к гомофонному пению и функции инструментального ансамбля — к аккомпанементу».
Трехчастное произведение развивает единый метасюжет. Стихи 13-14 Псалма 38 (по католической нумерации) в первой части симфонии — это обращение к Богу: Exaudi orationem meam, Domine («Услышь молитву мою, Господи»). Во второй части, в стихах 2-4 Псалма 39 следует ответ: Expectans expectavi Dominum, et intendit mihi («С терпением уповал я на Господа, и Он внял мне»). Завершает цикл хвалебная песнь, Псалом 150: Laudate Dominum in sanctis Ejus («Хвалите Бога во святых Его»). Стравинский пояснял теснейшую связь своей симфонии со словом, свойственную скорее богослужебной, нежели светской сфере: «Это не симфония, в которую я поместил некие поющиеся псалмы, но, напротив, это именно само пение псалмов, которое я симфонизирую». Одновременно он отрицал любые — и церковные, и светские — прикладные функции сочинения, полагая его служением музыке как таковой. Рассуждая о Симфонии псалмов, Стравинский писал: «Большинство людей любит музыку, надеясь найти в ней такие чувства, как радость, горе, печаль, или образы природы, или фантастику, или, наконец, просто хотят, слушая ее, забыть „прозу жизни“. <...> Они не могут понять, что музыка есть вещь в себе, независимо от того, что она могла бы им внушить».
В «Персефоне» — мелодраме или, согласно автору, «танцевальной пантомиме, соединенной с пением и речами» — музыка, напротив, играет лишь одну из равноправных ролей наряду с декламацией и танцем. Спустя три года после премьеры Симфонии псалмов в центре внимания композитора оказался миф о Персефоне, дочери богини плодородия Деметры, похищенной Аидом и возвращаемой на землю каждую весну. Античный миф, символизирующий смену времен года, лежал в основе Элевсинских мистерий, тайных дохристианских обрядов, проводившихся без перерыва на протяжении двух тысяч лет. Не претендуя на мистериальность в прямом смысле слова, Игорь Стравинский и либреттист Андре Жид создали театральный «обряд» для танцевальной труппы Иды Рубинштейн. На премьере в 1934 году она сама выступала и как танцовщица, и как оратор.