Николаус Брунс. Две ипостаси
Дата: 20 апреля 2024 — 18:00
Место: Лютеранская церковь Святой Екатерины
Адрес: Санкт-Петербург, Большой просп. В.О., 1а
Возрастное ограничение: 6+
Мероприятие прошло
В программе:
Николаус Брунс (1665–1697) — Кантата Ich Liege Und Schlafe, Кантата Hemmt Eure Tränenfluth, Прелюдия In E («большая»), Хоральная фантазия Nun Komm der Heiden Heiland.
Исполнители:
«МаленькийАнсамбль»;
Ирина Багина — сопрано;
Анастасия Шуманова — меццо-сопрано;
Александр Сомов — тенор;
Алексей Светов — баритон;
Ансамбль старинной музыки Владимира Шуляковского:
Фёдор Шуляковский — блокфлейта;
Светлана Емельянова — флейта-траверсо;
Владимир Шуляковский — барочная скрипка;
Алексей Тищенко — барочная скрипка;
Александр Горбунов — барочный альт;
Алексей Иванов — виола да гамба, виолон;
Ирина Дуброва — виола да гамба;
Прасковья Шуляковская — барочная виолончель;
Андрей Коломийцев — орган.
Имя Николауса Брунса — имя-эмблема и имя-энигма: биография композитора, овеянная легендами, привлекает внимание его поистине исключительным признанием при жизни и ранней смертью при загадочных обстоятельствах.
Будучи в первую очередь импровизатором, Брунс не стремился ни к изданию, ни даже к простой фиксации своих сочинений; до наших дней дошли считанные произведения для органа, записанные в виде табулатуры.
«Большая» прелюдия In E (называемая так по контрасту с «малой» в той же тональности) представляет собой своеобразную квинтэссенцию Stylus Fantasticus: здесь Брунс явственно опирается на идеи Букстехуде, в то же время «гипертрофируя» их, приводя к неведомому прежде абсолюту. Сбалансированная (хотя и весьма причудливая) свободная форма Букстехуде преломляется у Брунса в стремительно сменяющийся калейдоскоп разных типов движения, а две традиционные для северонемецкой прелюдии фуги обогащаются особенной яркостью риторики. Так, первая фуга построена на сочетании хроматической темы и типичной «фигуры повторения» в удержанном противосложении, вторая насыщена характерными для Брунса кадансирующими фигурами, «рубящими» плавное течение формы и создающими постоянный импульс к следующему витку развития. Своеобразным центром всего сочинения становится эпизод, озаглавленный как Imitatio Violistica: в этом обозначении можно узнать как старонемецкие риторические фигуры, изображающие на органе звучание других инструментов, так и собственную практику Брунса — одновременную игру на скрипке и на органной педали.
Кантаты Брунса, дошедшие до нас в значительно большем количестве, чем его органные сочинения, звучат не в пример реже. Возможность услышать некоторые из них в живом исполнении значительно обогатит представление современного слушателя о собственном стиле и музыкальном мышлении композитора: иная грань его творчества с новых сторон раскрывает те же узнаваемые черты.
Николаус Брунс (1665–1697) — Кантата Ich Liege Und Schlafe, Кантата Hemmt Eure Tränenfluth, Прелюдия In E («большая»), Хоральная фантазия Nun Komm der Heiden Heiland.
Исполнители:
«МаленькийАнсамбль»;
Ирина Багина — сопрано;
Анастасия Шуманова — меццо-сопрано;
Александр Сомов — тенор;
Алексей Светов — баритон;
Ансамбль старинной музыки Владимира Шуляковского:
Фёдор Шуляковский — блокфлейта;
Светлана Емельянова — флейта-траверсо;
Владимир Шуляковский — барочная скрипка;
Алексей Тищенко — барочная скрипка;
Александр Горбунов — барочный альт;
Алексей Иванов — виола да гамба, виолон;
Ирина Дуброва — виола да гамба;
Прасковья Шуляковская — барочная виолончель;
Андрей Коломийцев — орган.
Имя Николауса Брунса — имя-эмблема и имя-энигма: биография композитора, овеянная легендами, привлекает внимание его поистине исключительным признанием при жизни и ранней смертью при загадочных обстоятельствах.
Будучи в первую очередь импровизатором, Брунс не стремился ни к изданию, ни даже к простой фиксации своих сочинений; до наших дней дошли считанные произведения для органа, записанные в виде табулатуры.
«Большая» прелюдия In E (называемая так по контрасту с «малой» в той же тональности) представляет собой своеобразную квинтэссенцию Stylus Fantasticus: здесь Брунс явственно опирается на идеи Букстехуде, в то же время «гипертрофируя» их, приводя к неведомому прежде абсолюту. Сбалансированная (хотя и весьма причудливая) свободная форма Букстехуде преломляется у Брунса в стремительно сменяющийся калейдоскоп разных типов движения, а две традиционные для северонемецкой прелюдии фуги обогащаются особенной яркостью риторики. Так, первая фуга построена на сочетании хроматической темы и типичной «фигуры повторения» в удержанном противосложении, вторая насыщена характерными для Брунса кадансирующими фигурами, «рубящими» плавное течение формы и создающими постоянный импульс к следующему витку развития. Своеобразным центром всего сочинения становится эпизод, озаглавленный как Imitatio Violistica: в этом обозначении можно узнать как старонемецкие риторические фигуры, изображающие на органе звучание других инструментов, так и собственную практику Брунса — одновременную игру на скрипке и на органной педали.
Кантаты Брунса, дошедшие до нас в значительно большем количестве, чем его органные сочинения, звучат не в пример реже. Возможность услышать некоторые из них в живом исполнении значительно обогатит представление современного слушателя о собственном стиле и музыкальном мышлении композитора: иная грань его творчества с новых сторон раскрывает те же узнаваемые черты.